Перейти к содержанию книги: «Здравствуй Байкал !» >>>

Глава 6

ОСТРОВА ОЗЕРА БАЙКАЛ

Сколько островов на Байкале! Даже беглое перечисление различных мнений на этот счет показывает, что вопрос не так прост, как может показаться на первый взгляд.

Первую цифру — 27 островов — более 100 лет назад назвал Ян Черский, решительно включив в их число только каменистые, отказавшись от учета островов намывного, аккумулятивного происхождения. В дальнейшем такой подход в учете островов поддерживается и в последние годы, хотя, думается, избежать смешения видов их по происхождению не удается никому.

«Среди обширной водной поверхности озера насчитывается до 47 островов», — утверждает в книге «Байкал» (Москва, 1955) С. Г. Саркисян. Иркутянин Я. М. Грушко, немало в отличие от Саркисяна попутешествовавший вокруг Байкала, в 1956 г. в книге «Путешествия по Байкалу для отдыха и укрепления здоровья», говорит: «На Байкале имеется 19 островов». К ним он причисляет и камни: "В бухте Песчаной... находятся небольшой остров, образованный огромным валуном, так называемый Бакланий камень, где собираются чайки и бакланы». О. К. Гусев в 1960 г., до обхода озера, поддерживает Черского: «27 островов держит с своем богатырском объятии таежное море-озеро» (в книге «От Баргузинского заповедника до Ушканьих островов») - 22 острова на Байкале, утверждают фотоальбом «Байкал» (М.: Мысль, 1971) и учебное пособие для студентов географических факультетов «Физическая география СССР» Г. К. Тушинского и И. И. Давыдовой, 36 — книга сибирского геолога С. А. Гурулева «Тайны байкальских глубин» (Улан-Удэ, 1975). «А островов на Байкале не 27, как считал известным исследователь Байкала Черский, а ровно 30, как установили мы во время кругобайкальского путешествия», «...на Байкале 30 скалистых островов и 20 аккумулятивных»,— пишет в последние годы О. К. Гусев (Юный натуралист, 1976 и 1978).

Чтобы установить истину, не обойтись без определения понятия «остров». В справочнике читаем, что островом следует считать участок суши, со всех сторон окруженный водой (океанов, морей, озер, рек). Для Байкала с его переменным подпорным уровнем следует добавить условия постоянства очертаний (относительное) и наличие постоянной жизни в виде хотя бы кустарников, деревьев, колоний птиц в период размножения и т. п. В таком случае в некоторой степени удалось бы упростить задачу определения количества островов, исключив значительное число островных дельтовых и придельтовых(соровых) образований в больших по размерам устьевых частях рек Верхняя Ангара, Селенга и некоторых других, а также бесчисленные камки. (Правда, рука не поднимается вычеркивать из числа островов такой интересный, как песчано-галечниковый Хынык в приустьевой части Сармы, на котором в июне почти под каждым кустом находится гнездо какой-нибудь водоплавающей птицы, протянувшийся на десятки километров остров Ярки, отделяющий северную часть озера от Ангарского сора, значительная часть которого покрыта древесной растительностью в виде кедрового стланика). С материкового берега приселенгинских соров с изумлением можно наблюдать, как в «море» уходят табуны коней: высота намывных островов здесь настолько мала, что даже с небольшого расстояния их не видно на водной глади.

Однако на Байкале есть еще и такие островки. Это либо отдельные крупные камни-валуны, либо скопления гальки. Прежде всего это группа валунов (продолжение береговых) в губе между мысами Немнянда и Черным в Баргузинском заповеднике, четыре гравийных островка (один из них достигает длины более 300 м) в губе Берега Черского, южнее мыса Валукан, также на территории Баргузинского заповедника. Не некоторых из них имеется кустарниковая растительность и обнаружены гнезда чаек с яйцами. Значительное количество очень крупных валунов, чрезвычайно оживляющих ландшафт, рассыпано в губе Осташина между мысами Бакланьим и Островки, в губе севернее мыса Туркинского. Один из этих камней очень напоминает черепаху, вытянувшую голову в направлении берега.

Чистые «камни» типичны для Байкала, они характеризуют тектоническую природу его происхождения, народом они так и называются: Шаманский камень в истоке Ангары, Бакланий камень у мыса Бакланьего близ бухты Песчаной, Камешек Безымянный и Курбуликский в Чивыркуйском заливе, Еленка (Изохой) на картах Малого моря зовется скалой. Несомненно и то, что часть островов произошла вследствие отделения от материков как в результате тектонический движений земной коры, так и эрозионной деятельности водных потоков и динамического воздействия волн озера. Но, скорее всего, их происхождение — результат воздействия многих факторов. К примеру, уже в наши дни оконечность мыса Кобылья голова отделена от основного массива каналом шириной в несколько метров, к Курминскому мысу можно попасть зачастую только на лодке, в мысы Шаманские около Слюдянки и Хужира соединены с материком настолько узкими и низкими земляными перемычками, что вопрос превращения их в новые острова—дело всего нескольких десятков лет. Скорее всего, именно так произошли лежащие близ берега острова Малого моря Харанса, Едор, Малый Беленький, Безымянный близ устья реки Харгой, Лиственичный и Чайка, расположенные рядом близ мыса Лиственичного на восточном берегу. Бакланий камень. Такая же перспектива не исключена для полуострова Святой Нос. Но прежде чем подвести итог, попытаемся выявить основные закономерности в их распределении. Преобладающая часть их сконцентрирована на перемычке, отделяющей северную часть байкальской чаши от центральной и составленной островом Ольхой с островами Малого моря, подводным Академическим хребтом с наивысшими его «вершинами» в виде архипелага из четырех Ушканьих островов, полуостровом Святой Нос и островами Чивыркуйского залива. Остальные острова либо «привязаны» к дельтам, либо в незначительном количестве рассеяны вдоль берега в пределах центральной части озера (за исключением острова Богучанского в северной части).

Имея в виду все вышесказанное, прибавим к 15 каменистым островам Малого моря (вместе с Ольхоном) остров Хынык, четыре Ушканьих на солидной скальной платформе с семью островами Чивыркуйского залива, два намывных Ангарского сора (Ярки и Миллионная Тонь), скальный Богучанский, Бакланий камень, Бакланий (Каменный), Лиственичный, Чайка (на ней растет небольшое количество деревьев, в том числе лиственницы) и Чаячий (в бухте Безымянной — аккумулятивный), получим в итоге 35 достаточно стабильных островов.

О том, каким должно быть отношение человека к байкальским островам в наши дни, прекрасно сказал в своей работе «Фауна островов Байкала» Н, И. Литвинов: «... да, байкальские острова не заселены экзотическими или особо ценными животными, нет на них и других даров природы, которые могли бы принести «доход». Однако острова Байкала — неотъемлемая часть природного комплекса уникального озера. Байкал — не только громадные массы чистейшей пресной воды населенной эндемичной флорой и фауной, не только живописные, богатые лесом берега. Байкал — это и три десятка разных по размерам и природным особенностям, но одинаково прекрасных островов. И если острова эти в результате бесхозяйственности будут обезображены, если окажутся нарушенными их своеобразные, но бедные и хрупкие биоценозы, Байкал утратит свой естественный облик. И это обязательно отразится на биогенном круговороте озера.

На всех островах, кроме Ольхона, любые формы хозяйственной деятельности должны быть исключены, так как все они слишком малы, чтобы выдержать сколько-нибудь регулярное воздействие человека».

В настоящее время большинство островов Байкала либо объявлены памятниками природы, либо вошли в состав двух национальных парков.
Остров солнца — Ольхон

Пушечный, сдавленный гром, 
Наковален тягучий звон:
Это байкальский шторм 
Рвется на остров Ольхон.
Полчища пенистых грив, 
Взмылив крутой прибой. 
Камень водой напоив. 
Ревут боевой трубой.
Анатолий Ольхой
 

ПРИРОДА И ЛЮДИ

«... А теперь перейдем к романтическому острову Ольхон, протяжением в 70 и шириною в 13 верст, расположенному, как милая идиллия, со своими рыбаками и пастухами среди удаленного от мира Байкала. Его бурятский народ, еще не затронутый никаким просвещением, должен представить особо интересный объект изучения для этнографа» — так начинает свое письмо матери об Ольхоне, написанном 5 марта 1890 года, В. А. Обручев. «По сравнению с описанными тяготами тайги (имеется в виду маршрут по долине Сармы. — В. Б.) эта часть моего путешествия, — продолжает Обручев, — была увеселительной прогулкой, тем более что трудно представить пейзажи великолепнее, чем прекрасное озеро Байкал и живописные, головокружительные обрывистые берега острова...»

Таким образом, уже сто лет назад остров Ольхон, наибольший на озере, вследствие особенностей своего рельефа и климата, можно сказать, экзотической красоты и особей роли в заселении Прибайкалья, был широко известен не только исследователям.

Одна из основных его достопримечательностей — сильная горизонтально-вертикальная расчлененность рельефа, и следовательно, и береговой линии (в особенности западного берега). Длина его достигает 74 км, ширина — 15.

По своей форме и местоположению остров представляет собой ветвь Приморского хребта, отделенную от материма Малым морем и проливом Ольхонские ворота. Вот почему он смотрится гористым со всех сторон: «... Почти у наших ног лежало кристальное зеркало Байкала. Посреди него поднимались голубые горы острова Ольхон..» — пишет В. Д. Обручев о своем первом впечатлении; и дальше он восклицает: «... Если бы в этот миг солнце проглянуло хоть на секунду сквозь тучи и озарило великолепную картину там, внизу, пурпурно-золотыми вечерними лучами, я бы, наверное, воскликнул: «Увидеть Байкал и умереть!»

Упрощенно можно считать, что основная, гребневая часть хребта, максимально приближенная к восточному берегу, повышается с юга на север, достигая максимальной высоты на горе Ижимей (Жима)— 1276 м. Отсюда к северной оконечности, мысу Хобой, хребет вновь понижается. Вот почему восточная часть хребта носит сбросовый, обрывистый характер почти по всей длине острова, восточный берег представляет собой узкую полоску литорали, прерываемую порой непроходимыми прижимами и скоплениями глыбового материала при общей незначительной изрезанности и почти полном отсутствии удобных для отстоя судов бухт. В этом отношении берег западный, к которому склоны снижаются постепенно до уровня озера, сильно изрезанный, изобилующий многочисленными, иногда глубоко вдающимися в сушу бухтами, с далеко выступающими мысами и обилием песчаных, пляжных участков, представляет разительный контраст с берегом противоположным. Эту особенность отмечали все исследователи Байкала: «...приветливей встречает человека северный берег, Он услужливо становится более плоским по мере приближения к морю, образует бухты и бухточки, гостеприимно принимает под свою надежную защиту спасающегося от бури и моря моряка, предоставляет рыбаку такое удобное для рыбной ловли ровное, песчаное дно, что буряты, живущие преимущественно рыбной ловлей, предпочитают сооружать свои улусы на этом берегу», — пишет В. А, Обручев. Однако при этом следует отметить, что южная и северная оконечности острова высоки и обрывисты, что и придает неповторимый коло-риг здешним мысам и берегам.

«Как ни живописен весь остров, ему недостает одного компонента пейзажа — рек. Лишь кое-где встречается журчащий ручеек, через узкое русло которого путник переносится одним отважным прыжком,— рассказывает далее В. д. Обручев.— Причина этого недостатка заключается в том, что на Ольхоне нет ни одной значительной продольной долины, где могли бы собираться осадки горного плато. Водосборные же бассейны поперечных долин не могут питать реку, и даже гордость острова, два маленьких озера — Эльгай и Загли,— оказываются при внимательном изучении всего лишь скромными частицами отгороженных песчаными косами бухт. Буряты отдаленных от берега улусов очень страдают от отсутствия реки или речки; они копают себе с трудом колодцы и воюют с природой». Сто лет спустя при круговом обходе острова на западном берегу удалось встретить лишь два ручья (один, крохотный, в местечке «Рыбозавод», севернее Хужира, и ручей Харанцы шириной 0,4 м) и один на восточном побережье в пади Тишигенэ (сейчас принято название Тышкинэ, Ташкине), теряющийся в прибрежной гальке. Конечно, продольная долина, направленная поперек господствующего направления ветров, позволила бы собрать больше осадков, однако в настоящее время принято считать, что главная причина здесь в особенности климата — его необычайной засушливости. «Климат слишком суров,— подчеркивает Обручев.— Уже в начале, августа начинаются чувствительные заморозки, не дающие вызревать даже озимой ржи. Господствующее на материке мнение, будто Байкал имеет смягчающее влияние на климат своих окрестностей, оказалось, по сообщениям островитян и по моим собственным наблюдениям, очень ошибочным». Осадки выпадают неравномерно в течение года: с апреля по октябрь выпадает 145—200 мм, с ноября по март — всего 14—16 мм, отсюда и скудное количество снега, не скрывающего растительности в степной части и не превышающего 100— I5O мм в лесу (наименьшее количество осадков отмечено по метеостанции «Хужир»— 87,9 мм в 1971 году).

Медленная, поздно наступающая весна, позднее прохладное лето (однако с очень жаркими днями в июле и в августе), относительно мягкая, но с ранними морозами осень (средняя дата первого мороза 3 октября), более мягкая, чем в материковых районах, но продолжительная зима (средняя дата последнего мороза — 21 мая), ограниченная продолжительность вегетационного периода (137 дней), сильные, частые и продолжительные ветры вот отличительные особенности климата Ольхона. Порой ветры со скоростью более 40 м/с дуют сутки и более, а среднее количество дней с ветрами более 15 м/с paвно 148, что значительно превышает показатели по другим районам Байкала.

Особенности климата и, главным образом, иссушающее действие преобладающего северо-западного ветра Сармы, которая и зимой, сдувая незначительный снеговой покров, обезвоживает почвы, по мнению ученых, являются причиной твердого разделения территории острова на две части по характеру растительности — лесную и степную. Лесом, сосновым и лиственничным, покрыта большая часть острова, в основном его более высокая, горная часть. При этом, в отличие от западного берега, на восточном лесная растительность опускается до самого побережья. Долгое время считалось, что две породы хвойных деревьев являются на острове единственными, и настоящей сенсацией стала публикация Ламакина об открытии им на северо-западном склоне горы Ижимей ельника, реликта ледникового периода. Вначале, в 1956 году, Ламакин находят несколько молодых елей среди лиственниц на береговом обрыве в губе Мангаши-Утуг, затем в 1965 году учитель географии и известный краевед Н. М. Ревякин с группой школьников обнаруживает на склоне Ижимея еловый массив площадью в 340 га из деревьев разного возраста и подпочвенной — на глубине полуметра — водой. Видимо, это далеко не полный перечень мест произрастания ели: по сообщению И. А. Копылова, в среднем течении ручья Харанцы, в четырех километpax от берега, в болотистой местности растет около 10 елей. А по глазному гребню, близ вершины Ижимея, встречены отдельные кедры. На обделенной богатствами земле, суровой и необласканной, и такие находки греют сердце!

Учитывая особую значимость леса в жизни острова, он отнесен к 1-й категории, вся занимаемая им площадь объявлена государственным памятником природы.

Степная растительность господствует в юго-западной части острова, небольшой участок ее от Харанцов до бухты Нюргонской расположен в средней части, безлесна и северо-восточная оконечность; в ее составе выделено девять формаций, относящихся к настоящим горным и луговым степям.

Ольхон сложен древними, архейскими комплексами, представленными обыкновенным и графитовым кристаллическим известняком, слюдянистыми и роговыми обманками. Майковыми гранитами и гнейсами, реже встречаются кварциты, графитовые гнейсы и граниты. Неогеновые (миоценовые) отложения развиты преимущественно вдоль западного берега на длине около 20 км между поселком Хужир и Песчанкой и сложены на вскрытой толще в 100 —150 м слабо сцементированными песками, перемежающимися с глинами, а в верхней части — преимущественно с глинами. В этих отложениях обнаружены кости носорогов, оленей, газелей, баранов, лошадей, черепах и пр., а спорово-пыльцевой анализ показал наличие представителей теплолюбивых широколиственных лесов: магнолии, мирта, падуба и др.

На сходство ольхонских степей с монгольскими указывают первые исследователи растительности острова, проведенные последующие исследования геологов, палеогеографов и ботаников позволили сделать вывод, что степи на Ольхоне и западном берегу Байкала являются реликтом плиоценовых степей, изоляция которых от степей Забайкалья и Монголии произошла в эпоху максимального оледенения. Количество монгольских форм в фауне острова сравнительно невелико, к ним можно отнести монгольскую жабу, узорчатого полоза, бородатую куропатку, дрофу, огаря, скалистого голубя, каменку-плясунью, белогорлого рогатого жаворонка, светлого хоря и др.

Лесная фауна Ольхона представляет собой обедненную фауну прибайкальской тайги, что объясняется закономерностями формирования островных фаун. Это же характерно и для степной зоны. Процессы обеднения происходят прежде всего из-за исчезновения отдельных видов. Только в последние годы человеком уничтожены дрофа, волк, косуля, марал, вероятно, истреблены на острове сурок, соболь и росомаха.

По данным Литвинова (1982), фауна острова представлена одним видом земноводных, тремя видами пресмыкающихся, 146 видами птиц и 20 видами млекопитающих. Большинство из животных встречаются в ограниченных количествах в определенные времена года, например птицы на пролете. В более заметных количествах встречаются прежде всего птицы — даурская галка, видимо, самый многочисленный из гнездящихся на острове вид, распространенный на границе леса и степи, глухарь, чибис, удод, скалистый голубь на прибрежных скалах, черная ворона, в поселках домовый и полевой воробьи, длиннохвостый суслик,— один из самых многочисленных зверьков в степной части, заяц-беляк, белка обыкновенная. По свидетельствам местного населения, пока еще в значительных количествах выходят на камни восточного берега нерпы.

Но Байкал не только исключительное явление природы. Байкал сыграл значительную роль в историческом прошлом народов Азии. Более тысячи лет тому назад здесь жили скотоводы железного века, "курумчинские кузнецы" — загадочные курыканы, от которых на Ольхоне и в Приольхонье остались на перешейках мысов каменные крепостные стены, безмолвные свидетели войн и переселений народов. Погребения курыканов на Ольхоне в могильниках из поставленных на ребро каменных плит, разнообразные раскопки поселений до сих пор дают богатую пищу многочисленным научным исследованиям. Ольхону и Приольхонью принадлежит ключевое положение в развитии контакта между народами, населяющими бассейны Верхней Ангары, Баргузина, Селенги к Ангары,

Следы деятельности первобытных охотников и рыбаков каменного и раннего бронзового веков можно найти почти в каждой удобной для жизни бухте западного берега в виде узорчатых черепков керамических сосудов, разнообразных наконечников стрел из кремня, яшм и халцедона, изделий и украшений из самоцветов, нефрита и мрамора.

До нашего времени дошли предметы культа, легенды и ритуальные шаманские обряды, в которых главное место занимает образ хозяина острова — орла. Вот вариант легенды о происхождении хозяина Ольхона, орла, о противоборстве двух основных религий — шаманской и буддийской. Эту легенду сообщил П. П. Баторов: «Когда люди черноголового племени (поклонники черных, злых шаманов. — В. Б.) размножились на земле, то они начали жить между собой враждебно, грабили и убивали друг друга, так что, кто был сильнее, тот и был прав благодаря своей силе. Такой беспорядок на земле стал недопустимым, ввиду чего откторгойские белые бурханы (небесные божества.— В. Б.) приказали Ханхирама-тэнгери (очевидно, божество. — В. Б.), чтобы он поспал на землю своих трех сыновей с целью водворить там среди народа закон и порядок, а в дальнейшем всем троим небесным сыновьям, находясь на земле, следить постоянно за установленным ими законом. Таким образом, упомянутые три брата на земле являются: первый из них блюститель буддийской религии — Далай-лама, второй стал во главе шаманской религии,— зовут его Хан-гута Бабай, а третий брат сделался царем тьмы и судьей грешных душ умерших людей.

Относительно среднего брата, Хан-гута Бабая, существует такая легенда. Хан-гута Бабай, сделавшись царем всех шаманов, избрал постоянным местопребыванием остров Ойхан (Ольхон) и царствовал над всеми людьми, исповедующими шаманскую религию.

Однажды до него дошли слухи, что далеко на юге явился какой-то проповедник новой веры и склоняет людей в свою веру. Услыхав такую новость, Хан-гута Бабай послал на юг своего сына проверить слух на месте. Так как та южная страна находилась очень далеко, то посланник, сын Хан-гута Бабая, для ускорения своей миссии, превратившись в орла, полетел туда и убедился на месте в том, что действительно там шаманисты быстро, сотнями и тысячами, переходят в новую буддийскую религию. Полетел он обратно домой, ко дорогой проголодался и, на грех, видит, что жирная кобыла издохла и лежит среди степи. Он, чтобы утолить свой голод, спустившись на падаль, наелся досыта и, прилетевши на Ольхон, к отцу, не смог снова превратиться из птицы в человека, ибо он осквернился, наевшись мяса пропавшей кобылы, и так остался навсегда птицей орлом. Впоследствии он произвел себе подобных, то есть орлов... Все эти орлы живут на острове Ольхон, так как там постоянно находится их царь орел; он командует над всеми орлами и небольшими группами, по паре, распределяет их по разным отдаленным местам для гнездования и вывода детей вне острова Ольхон».

Романтичны и стойки варианты исторической легенды о Чингисхане, о них говорит Г. Ф. Миллер: «По рассказам монголов, Чингисхан имел свое главное местопребывание при реках Ононе, впадающей в Шилку, и Куринлуме, впадающей в озеро Далай» (Байкал.— В. Б.). Он же рассказывает, что Чингисхан иногда доходил со своим кочевьем до озера Байкал. Доказательством этого должен будто бы служить таган, поставленный им на горе острова Ольхон, который находится на указанном выше озере, и на тагане большой котел, в котором лежит лошадиная голова. «Хотя я не получил подтверждения этому от бурят, живущих в окрестностях озера Байкал и на острове Ольхон, я все же считаю приведенное известие о владениях Чингисхана весьма вероятным, так как первые завоеванные Чингисханом земли Китай и Тангут — лежат поблизости».

Один из вариантов сообщает П. Е. Кулаков: «По словам некоторых ольхонских бурят, известная шаманская скала и пещера в ней (пещерный мыс) служила местом погребения Чингисхана. Врач Кириллов сообщает легенду баргузинских бурят, по которой Чингисхан перешел на Ольхон по перешейку, соединявшему в то время остров со Святым Носом и разделявшему Байкальскую долину на две частя».

Не исключено, что эта легенда о существовании перешейка имеет под собой реальную почву, ибо именно в направлении от острова к полуострову Святой Нос расположен подводный хребет, частью которого фактически являются два надводных выхода — в начале в виде Ольхона и в конце в виде архипелага Ушканьих островов в непосредственной близости от полуострова. Возможно, когда-нибудь такой перешеек может появиться и вновь, ведь Байкал с его неуемной тектонической активной деятельностью горазд на большие сюрпризы. Именно об этом говорят наблюдения В. В. Ламакина, установившего, что еще сравнительно недавно Ушканьи острова были дном Байкала. Что касается Чингисхана, то легенды о его пребывании на Байкале не подтверждены научными данными.

Уже в начале нашего века Ольхон едва не стал огромной тюрьмой. Генерал-губернатор Восточной Сибири А. Селиванов доносил царю Николаю II: «Весьма подходящим местом для подобного водворения ссыльно поднадзорных могли бы служить два острова на озере Байкале, именно: остров Ольхон для политических менее важных и острова Ушканьи — для наиболее важных; здесь необходимо выстроить казармы для них, приготовить пищевые склады, организовать охрану... С поселением на острове преступных элементов коренное население Сибири было бы ограждено от вредного влияния ссыльных и надзор за ними был бы значительно облегчен». Резолюция царя была решительной: «Теперь же приступить к необходимым устройствам на острове Ольхоне, совершенно освободив остальные местности Сибири от поселения преступного элемента». После обследования острова Селиванов предусматривает проектом три места для строительства тюрем: близ улусов Hyp и Хада; на месте улусов Хужир и Сыргыта; в долинах речек Харанса, Харалдай и Нюргун. Ольхонская каторга представлялась организаторам в виде 40 поселков с бараками, служебными зданиями и 16 тюрьмами на 8 тыс. человек. Расходы на постройку предполагались в 10 млн. руб., режим — военный, при этом Селиванов особо отмечал; «Основное положение: женщины на остров Ольхон не ссылаются и не допускаются ни под каким видом и ни по какому поводу».

Значительные затраты (если в среднем содержание одного преступника в России в то время составляло до 176 руб. в год, то для Ольхона расходы возрастали до 300 руб.), возможная неблагоприятная политическая огласка не позволили состояться грандиозной каторге.

В современной жизни бурятского населения немало осталось от прошлого, крепки и связи с шаманизмом. Для принятия жизненно важных решений зачастую обращаются к шаманам, до сих пор имеющим большое влияние. И сегодня никакой силой невозможно заставить бурятку посмотреть в сторону священной горы Ижимей, а культ шаманских коновязей — сэргэ (деревянных или каменных столбов у дороги, мимо которых следовал кортеж для похорон шамана) настолько вошел в обиход, что даже русские «брызгают бурхану» для удачи а задуманном деле. Сэргэ, используемые и просто в качестве коновязей, широко распространены в Приольхонье и стоят, как правило, у дороги на перевальных участках, где перед подъемом останавливаются на отдых. Обычай приносить жертву в таком случае духу, «хозяину» этого места, в виде мелких вещей, монет, кусочков ткани или платков, привязываемых к сэргэ, пить спиртное с разбрызгиванием для задабривания бурхана настолько вошел в обиход местного населения, что такие жертвенные места легко определить даже при отсутствии сэргэ по грудам винных и водочных бутылок. В последнее годы их стали разбивать, чтобы лишить заработка людей, не боящихся гнева «божеств».
 

ТУРИСТСКО-РЕКРЕАЦИОННЫЕ УСЛОВИЯ ОСТРОВА ОЛЬХОН. МАРШРУТЫ

Смело можно сказать, что несмотря на то, что «романтический остров» с силу своих природных контрастов, интересной истории и рыбных богатств, как магнит, постоянно притягивает отдыхающих и туристов, рекреационная емкость используется пока и ограниченно, и однобоко, и, если не считать подледного лова в Малом Море, кратковременно. В период с июня по август отдыхающие, в основном жители Иркутской области, прибывают сюда на собственных автомашинах. Каждый из них старается расположиться в уютных бухтах западного берега и так, чтоб на берегу был лес, то есть дрова. Желание взять от природы как можно больше, пожить на еще не слишком тронутом цивилизацией месте, уйти от глаз контроля гонит этих потребителей природы на север острова, пока не встанут на их пути непреодолимым препятствием сыпучие пески урочища Песчанка. Единичны биваки и на восточном берегу, проезд на который возможен фактически лишь в двух местах — к падям Ташкинэ и Идибэ (пешеходных троп на восточный берег с западного имеется гораздо больше). Систематическая концентрация «дикарей» на одних и тех же участках побережья озера давно стала бедствием района, вот почему Ольхону как участку Прибайкальского национального парка экстренно нужна продуманная и научно обоснованная система рекреационного освоения и использования.

Робко использует свои возможности и плановый туризм. Самая близкая туристская база «Маломорская» (расположена на противоположной стороне пролива Ольхонские ворота в поселке Сахюртэ) организовала в последние годы велосипедные маршруты от южного берега до северной оконечности острова, мыса Хобой, планируется постройка туристского приюта в местности Песчанка. Между тем водный туризм с применением гребного и парусного флота, увлекательные круизы вдоль живописных участков побережья, обход всего острова и прогулки под парусом по Малому морю — вот основное направление развития туризма на острове. Ниже приводится описание кольцевого пешеходного маршрута по побережью.

Путешествие вокруг острова Ольхон можно совершить за 49 часов чистого хода, разделив путь в 168 км на восемь условных участков.

Обход лучше начинать с поселка Хужир, административного и географического центра острова, рыбопромыслового порта, средоточия транспортных коммуникаций (вблизи, в поселке Харанцы, расположен небольшой грунтовый аэродром, принимающий самые маленькие пассажирские самолеты}. Поселок возник в 1939 году и развился на базе организованного здесь рыбоконсервного завода, население его насчитывает более тысячи человек и занято рыбным промыслом, рыбопереработкой на рыбоконсервном заводе, овцеводством (здесь контора овцесовхоза «Ольхонский»), лесным хозяйством (Ольхонское островное лесничество), охотничьим хозяйством (егерский участок), обслуживанием населения.

Подлинным краеведческим центром поселка, его важной достопримечательностью является краеведческий музей при средней школе, с его богатейшей коллекцией ставший филиалом областного музея краеведение. Он носит имя его основателя и энтузиаста школьного учителя Николая Михайловича Ревякина. Первые экспонаты (в их числе были и редкие) он стал собирать в послевоенные годы, вместе с учениками вдоль и по-перек исходил остров, составляя археологическую, этнографическую и минералогическую коллекции. Крепкими узами дружбы он был связан с известным исследователем Сибири академиком В. А. Обручевым. Бережное и внимательное отношение к памятникам природы и истории родного края Ревякин сумел передать своим ученикам, благодаря усилиям которых количество ценных находок выросло до трех тысяч. Все, что удавалось узнать и услышать ученикам, заносилось ими аккуратным почерком в школьные тетради. Вот одна из них, сделанная со слов В. Ихиритова старостой школьного краеведческого кружка Руфой Закшеевой:

«...В 15-м веке на Ольхоне никого не было, только в 17-м пришел пешком из Качуга со своими стадами бурят. Его звали Харанса, он поселился в землянке на берегу Байкала. Рыбы тогда на Байкале было очень много, он стал готовить орудия труда и высекал огонь из камня. Его сын Улан-Хушин стал со временем большим, богатым человеком, и когда он жил в Бугее (поселок, которого сейчас нет.— В. Б.), стали проезжать мимо его дома какие-то странные люди (русские). Люди эти были очень опытными, хорошо знали земли, природу и климат, знали, для чего путешествуют. У них были карты, компас и много других необходимых вещей...»

В книге отзывов, в которой много записей именитых гостей, политических и общественных деятелей, космонавтов и писателей, наиболее выразительна оценка деятельности музея политического обозревателя «Известий» А. Бовина: «Ольхонский музей замечательный, выдающийся — и по богатству экспонатов, и по выразительности экспозиции, и по таланту и обаянию энтузиаста краеведения Н. М. Ревякина. И, может быть, самая замечательная черта музея в том, что, будучи научным учреждением, он создан руками общественности, руками ребят под руководством их поистине народного учителя. Большое дело сделал Николай Михайлович».

Недалеко от поселка, можно сказать, почти на северной его окраине, находится знаменитый Шаманский мыс, увенчанный двуглавой мраморной скалой Бурхан со сквозной пещерой. Это значительный исторический памятник и памятник природы, который некоторые исследователи Байкала считают своеобразным символом, ключевым образом Байкала. Принято считать, что наиболее красочное описание этого природного объекта и священного места бурят оставил В. А. Обручев:

«Насколько больше сила суеверия, чем сила веры, я узнал тогда, когда геологические исследования привели меня в ту часть острова, где находится «священная пещера» с алтарем Будды. Тот, кто подъезжает на лодке к Шаманскому мысу, видят перед собой напоминающую драгоценный храм береговую скалу из кристаллического известняка с блестками графита, вода выдолбила в камне пещеру... Когда наступает зима и мороз сооружает на озере надежный мост, из Забайкалья приезжает лама для совершения богослужения на святом месте, и пещера наполняется набожными бурятами. Сюда устремляется все население острова, состоящее из тысячи человек».

Интересную деталь встречаем мы в этом описании: «В обычное же время божества Шаманского мыса ведут довольно одинокую, скучную жизнь. Чужих посетителей, по большей части русских туристов, которые да же здесь, в святилище Будды, не могут отказаться от дурной привычки — увековечить свое имя на стенах,— можно пересчитать по пальцам. Бурят же избегает этого места с робким благоговением...»

Оказывается, история надписей, сегодня испещривших Бурхан «с ног до головы», имеет вековую варварскую традицию.

Широко известен Бурхан памятниками эпохи неолита, раскопки которых начались на перешейке мыса еще с 1959 года. Здесь в 1975 году работала первая в истории археологии Сибири совместная экспедиция советских и американских археологов, годом раньше проводившая изыскания на Алеутских островах. На основании раскопок уникального некрополя древнего сибирского племени была выдвинута гипотеза об азиатском происхождении коренного населения Северной Америки.

На том маршруте, который предлагается, сделано немало археологических открытий, перечислены будут лишь самые известные из них.

Участок поселок Хужир — мыс Будун (улус Улан-Хушин) представляет собой сравнительно пологов побережье острова со слабо выступающими в Малое море, не обрывистыми мысами со значительными по протяженности мелкопесчаными пляжами между ними (берега бухт Одоним и Харанса), Двигаться интереснее по береговой кромке, но можно и по дороге, проходящей здесь в некотором удалении от берега в сосново-лиственничном лесу. По кромке береговых обрывов внимание привлекают растущие & горизонтальном положении лиственницы: видимо, именно в месте перегиба берега ветер особенно силен, и деревья, постепенно наклоняясь, становятся «на колени», но не сдаются. Никто не исследовал, что их питает — либо сохранившиеся корни, либо эти функции начинают исполнять вдавленные в почву нижние ветки, однако хорошо видно, как роль вершины берет на себя одна из ветвей и старается как бы выправить положение. Борьба с ветром, а это и борьба за жизнь, видна и в бутылкообразных формах лиственниц. Как известно, на Байкале такие лиственницы впервые описаны на Ушканьих островах, однако приходилось их встречать и в долине Иркута близ хребта Мунку-Сар-дык.

На следующем после Бурхана мысу Харанса в глаза бросаются раскопы археологов, расположенные в шахматном порядке (в дальнейшем в каждую из них будет посажено дерево). Именно здесь, а также на следующем мыске Н. М. Ревякиным открыты стоянки древнего человека новокаменного века (последняя называется Бошхог — Лисья пещера). Харанцинской могильник, исследуемый с 1963 года комплексной археологической экспедицией Иркутского государственного университета под руководством кандидата исторических наук В. В. Свинина, скрывал останки обитателей острова, орудия рыбалки и охоты, выделанные шкуры, применявшиеся как одежда, кости собак и нерп. Тогда человек уже использовал собаку в охоте на нерпу: зимой по льду она искала продушины этого зверя. С мыса далеко просматривается западный берег острова (по-бурятски «харанса» —? смотровой), видно, как увеличивается высота и обрывистость мысов, как отступает к хребту лесная растительность. Отсюда вдоль бухты протянулся небольшой одноименный поселок (отделение совхоза с машинным двором и аэропортом), по колени утонувший в песке. Напротив острова Эдор расположена на берегу насосная: по трубам на поля подают байкальскую воду, на которых растет отменная для сенокоса трава (утужное полеводство).

Пустынный, казалось бы, далее берег до мыса Будуй стал в 1984 году объектом экскурсий 27-го международного геологического конгресса: здесь изучались ярко-красные выходы харанцинской свиты аэральных глин. Значительные по протяженности продольные (по отношению к берегу) разрывы в склонах, на первый взгляд, оползневого типа, объясняются наличием криогенных (мерзлотных) структур в кровле свиты. Характерна одна из глубоких эрозионных долин в начале мыса Будун с крутыми склонами, переходящими в ущелье: алый цвет почвы неожиданно контрастирует с аквамариновыми далями Малого моря и блеклой зеленью прилегающих степных пространств. Мыс высокими скальными стенами возносится над водой, с него открывается великолепный вид на запад, на противоположный берег Малого моря, на восток, на мощные лесистые склоны островного хребта, заметно набирающие высоту к вершине Ижимея. На границе леса и степи расположился небольшой бурятский улус Улан-Хушин (Будун). Основной достопримечательностью поселка является моленный дом — дацан, расположенный в нескольких километрах в лесу. Заночевать можно на чистой, сухой и песчаной, поросшей могучими лиственницами лужайке на берегу уютной Будунской бухты, но лучше пройти еще около 4 км до местечка Буругер на берегу Нюргонской бухты: от этой деревушки в несколько домов, в которой не осталось ни единого жителя, удобнее всего штурмовать в радиальном выходе вершину горы Ижимей.

В районе Будуна, на его западных склонах, реаизионно-поисковой партией треста «Иркутсккварцсамоцветы» в последние годы найдены проявления корундов (в ювелирном варианте это рубины).

Восхождение на гору Ижимей занимает один день. Напротив последних домиков Буругера от основной дороги есть отворот в сторону восточного берега. Грунтовый автопроезд ведет в глубину острога (по сведениям местных жителей, дорога перед хребтом переходит в тропу, которая выводит на берег Байкала). Примерно через час от дороги влево, по сухой неглубокой долине уходит в нужном направлении, на северо-восток, набитая, торная тропа. Через полтора-два часа она практически теряется на предгорной террасе в густом лиственном лесу, и самым сложным в восхождении становится определение нужного направления на вершину при полном отсутствии ориентиров. Помочь в этом могут либо детальная карта, либо (до поры, когда на вершину будет сделана маркированная тропа) метод попыток: идти нужно по компасу на восток и после выхода на гребень хребта, который в этом месте является единственным, произвести, в случае неудачи, разведку. И гребень, и вершина покрыты густым сосновым лесом, и это по-прежнему осложняет поиск. С отдельных высоких деревьев на гребке хребта с юга путь к вершине просматривается по отдельным голым участкам с выступающими скалами, непосредственно перед вершиной 1274 м над уровнем моря геодезистами был поставлен металлический триангуляционный знак (в 1980 г. был обнаружен поваленным).

С вершины, представляющей собой небольшую горизонтальную площадку из глыб камня небольшого размера, открывается в хорошую погоду чудесный вид на крутой восточный берег до самого мыса Ухан. К Байкалу склоны горы обрываются стенообразными, поросшими травянистой растительностью скальными обрывами. Северная часть побережья острова закрыта деревьями и не просматривается с вершины.

Гора Ижимей считается на острове до сих пор одним из особо почитаемых мест — по преданию она обиталище духов и божеств. Обычно легенды упоминают ее неразделимо с Шаманским мысом, мимо них нельзя было проходить в определенное время. Г. Н. Потанин со ссылкой на Черского пишет: «На острове Ольхон самая высокая гора Ижимей. По поверью ольхонских бурят, на ней находится бессмертный медведь в цепях. На эту гору буряты не осмеливаются ходить». Не мудрено, ведь медведь почитался священным животным. Клятва, совершаемая на шкуре медведя, считалась нерушимой.

С вершины видно и Малое море, мыс Будун, это обстоятельство позволяет сориентироваться, чтоб выбрать направления для спуска и возвращения. Можно оставить записку в туре (его не было до нашего восхождения в 1980 г.), идти вначале следует в северо-западном направлении. Здесь на пути встает тот самый реликтовый ельник, государственный памятник природы, тропы в обход которого должен организовать национальный парк, сейчас тропа идет через него. Уже после ельника следует повернуть налево, на юго-восток. Лишь после разведки вновь удается найти тропу, приводящую в глубокий и длинный лог, а затем и к дороге.

Всего на восхождение от Буругера необходимо планировать не менее 10 часов хода (восхождение от Улан-Хушина с выходом на гребень хребта и движением по нему до вершины горы потребует не менее 12 часов из-за отсутствия троп). На все это время следует запастись водой — на маршруте не удалось обнаружить ее ни капли.

Участок мыс Будун—бухта Узур незначителен по протяженности, однако насыщен интересными объектами, на осмотр которых потребуется немало времени. По этой причине и разбивка бивака рекомендуется на восточном берегу, в одном из живописнейших мест острова, бухте Узур. Отсюда северную часть можно обойти налегке в однодневном «кольце».

За мысом Нюргон начинается Нюргонская бухта, слабо вдающаяся в сушу и ограниченная с севера мысом Улан-Байсан. Она примечательна одним из наибольших на Байкале мелкопесчаным пляжем, который протянулся на 7 им. Почти в центре бухты к ней примыкает урочище Песчанка. Здесь всегда много туристов и отдыхающих, их привлекает живописный дюнный рельеф на площади около 3 кв. км. Активная работа ветра привела к образованию своеобразной песчаной барханной местности, заросшей лесом. Немало и свежих дюн, по которым можно установить время наступления песков на лес (некоторые сосны занесены по макушку). В 50-е годы в Песчанке был построен рыбоприемный пункт с большим ряжевым причалом (сохранился до сих пор] и зданиями, жилыми и производственными. Незнание и не учет местных условий стали причиной того, что большинство домов засыпали песчаные дюны, и люди вынуждены были покинуть их. Еще недавно были заселены несколько домиков, производилась приемка и хранение рыбы в одном помещении (так называемом холодильнике). Песчанка по своим природным достоинствам не только замечательный и характерный памятник природы на Байкале; она имеет все основания стать одним из центров развития туризма на острове.

От Песчанки начинаются обширные степи, практически они доминируют севернее линии мыс Улан-Байсан — Узур. Напротив мыса когда-то была деревушка Саса, сейчас пока еще сохранились два нежилых дома, которые со временем перевезут в более крупный жилой поселок, да периодически используемые кошары для овец. Это одна из вымерших деревень острова (по данным переписи 1979 года здесь еще прожигало 13 человек). По прямому направлению от Сасы ближе всего до горы Ижимей (около 7 км), склон ее хорошо просматривается, и возможно восхождение по азимуту. Рельеф по мере движения на север понижается как на восточном, так и на западном берегу, сужается и ширина острова, пока в местечке Хага не переходит в сквозную долину, оканчивающуюся на востоке уютной и живописной бухтой Узур, окаймленной с севера и юга высокими скальными обрывами. В южной части бухты есть традиционное место для устройства бивака.

Узур примечателен не только живописностью окрестностей: в небольшей пещере археологами обнаружены следы жизни древних людей, Н. М. Ревякин на стоянке «Узур» на поверхности почвы и выдувах нашел орудия труда и быта, которые откосятся к числу древнейших на Ольхоне. Вода в бухте очень холодна из-за больших глубин с восточной стороны острова. На небольшом озерке эпизодически появляются редкие большие птицы — черный аист и журавли. Обычны большие стаи даурских галок, во множестве обитает на скалах белопоясный стриж. Удобный транспортный центр, Узур становится и пунктом научных исследований: здесь расположены метеостанция и научно-исследовательская станция Сибизмира «Иркутская». Есть все данные стать ему и одним из пунктов развития туризма на острове.

Узур — мыс Хобой — мыс Сага Х у ш у н — Узур (кольцевой обход северной оконечности острове).

Если не считать Усука, в этом районе нет поселений. Всхолмленная местность с отдельными преобладающими высотами в виде плосковерхих увалов представляет собой степь с отдельными группами и рощами лиственниц; восточный берег слабо изрезан и до самого Хобоя обрывист и практически непроходим по береговой кромке. Преобладание известняковых пород на обоих берегах и развитый на них покров многоцветных лишайников являет собой красочное зрелище и интересный объект фотосъемки. Движение по кромке обрыва восточного берега приводит к мысу Хобой, узкому и длинному, с крутыми склонами и редкой щетиной деревьев, в поперечном сечении он приближается к треугольнику, одним углом направленным вверх. По вершине, гребню этого угла, и проходит торная тропа на самую северную точку острова, круто вздымающемуся над водой утесу прямоугольного очертания со стороны суши. За свой грозный вид утес, представляющий собой вертикально направленную плиту белой породы, и получил свое необычное название (по-бурятски хобой — клык). Как подняться на его верхушку, так и спуститься к его основанию, к воде можно лишь с применением приемов скалолазания и страховки. Край плиты под определенным углом зрения с воды напоминает в профиле фигуру женщины, поэтому утес имеет еще название «Скала Дева». Мыс объявлен государственным памятником природы Иркутской области и подлежит всемерной охране.

От мыса Хобой западный берег представляет собой чередование уютных небольших и глубоко врезанных в берег бухт с крутьЕми берегами и красивых мысов, из но-торых особенно великолепен «выполненный» из белого кристаллического известняка мыс Саган-Хушун (в переводе с бурятского — Белый мыс). Известно и второе название мыса — Три брата, данное ему, видимо, за три скальных пилона, выступающих на мысу. К ним ведет крутая тропа, по которой ходят к береговой кромке овцы на водопой. С севера в мыс врезана узкая фиордообразная Саган-хушунская бухта, к которой спускаются каньонообразные удивительные уютные пади с отдельными деревьями. Особо красят это место разноцветные накипные лишайники, покрывающие все каменные поверхности, из них особенно фотогеничны красные. Великолепное зрелище представляет собой мыс и с воды— и здесь вертикальные плоскости скал покрыты эффектными цветными лишайниками.

На пути к Узуру, в уже известной поперечной долине расположен небольшой поселок скотоводов Усук, в котором проживает несколько семей. Воду берут из артезианских скважин. Отсюда до Узура остается по дороге 4 км.

Участок Узур — район мыса Xара-Хушун На восточном берегу есть три места, которые невозможно пройти по берегу, два из них сопряжены с большими обходами. Самый сложный и протяженный начинается срезу за Узуром. Обходя остров, здесь мы начинаем движение по восточному берегу острова на юг. Путь преграждают сплошные сбросы, большие глубины, обход возможен только по хребту с подъемом на большую высоту (по имеющимся источникам, есть тропа) и спуском на берег перед мысом Ижимей в падях Шунтуй (Зеленый, Лиственичный мыс) или Шара-Тышлык. Возможны и менее напряженные обходы, поперечными тропами с западного берега, однако нет достоверных сведений о их наличии в районе мыса Ижимей. Установлено, что тропы есть из Хужира в падь Хатху, но в таком случае не имеет особого смысла идти к мысу Ижимей и далее к Зеленому мысу, так как этот путь потом придется повторить. Обрывистый участок берега в районе Узура можно миновать с помощью местного населения.

Почти от Зеленого мыса, низкого и лесистого, с обширными травянистыми лужайками, на которых жители Узура косят сено, начинается многокилометровый по окружности, мощный и высокий, с многочисленными скальными контрфорсами, мыс Ижимей. Лишь а немногих местах незначительные по протяженности скальные стенки преодолеваются траверсами, обходами поверку или неглубокими бродами, тем не менее путь на этом отрезке изнуряющ от постоянного движения по крупно-глыбовым осыпям. За Ижимеем берег зачастую представлен высокими вертикальными обрывами с вкрапленными крупными валунами, не редки на этой стороне озерные и другие красноцветные отложения: когда-то, на границе среднего и позднего плиоцена, эта часть Ольхона была поднята выше уровня озерных вод. Далее до Хатхи путь пролегает по узкой полосе галечных пляжей, лишь за 5 км до нее появляется тропа на высоте до 30 м над уровнем озера, над бровкой крутого обрыва.

Хатха в последние годы известна раскопками многослойной стоянки древнего человека, находками скребков, керамики, древнейшей в Прибайкалье, костей нерпы, Отсюда до Хужира через хребет 5 часов ходу, на тропе есть ручей с чистой водой.

Участок Хатха — падь Идибэ, пожалуй, бо-лее интересен остальных на острове: ярко выраженный вертикальный берег, его очевидный сбросовый характер делает очень живописными скальные участки, утесы, сужает до минимума береговую кромку, которая вымощена материалами физического разрушения — глыбами и плитами, много среди них разноцветных. Зачастую берег усеян плотно прижатыми друг к другу бревнами из разбитых «сигар». От Узура крутые склоны покрыты сосновым лесом, спускающимся к самой кромке берега, отдельные деревья растут в зоне прибоя.

Встречаются образованные каменными валами очень маленькие бухты, которые охотно используют путешествующие на моторных лодках; ненамного больше и мест, удобных для установки палаток. Значительно сложнее, чем до этого, из-за большой крутизны склонов — подняться на хребет. На участке много змей, в частности агрессивных огневок, нередко можно встретить греющимся на камнях нерп, в падях начинает появляться степной вид эдельвейса, особенно значительные его экземпляры отмечены в долине Тышкинэ. Судя по многочисленным коптильным установкам и сушилам на стоянках, здесь довольно успешно занимались рыбалкой.

Километров за 7—9 до конечного пункта расположена одна из красивейших поперечных долин острова, в которой протекает ручей Тышкинэ. Правым склоном ее из Хужира проложена грунтовая автодорога, в основном доступная для грузовых автомобилей высокой проходимости. По долине — густая и разнообразная древесно-травянистая растительность; недалеко от Байкала, а устье боковой долины, большая поляка, нежилой дом. Когда-то здесь был небольшой поселок, на запруде работала мельница, разводили скот, в округе заготавливали сено. Сейчас ручей едва различим в русле и теряется в нескольких метрах от озера о береговой гальке. В устье Тышкинэ всегда стоят палатки отдыхающих, когда-то здесь была геологически база, сегодня долина громко известна археологическими расколками многослойных поселений. Как и многие другие на острове, они открыты И. М. Ревякиным и отличаются большим диапазоном по времени — от железного века до раннего неолита. Кроме того, чередование слоев дает возможность установить конкретные процессы, например, последовательность изготовления орудий труда и керамики.

Сплошная четырехкилометровая полоса прижимов почти пополам делится третьей (считая с севера, первая—Узур, вторая — Тышкинэ) глубокой, очень зеленой долиной Идибэ. По долине, так же, как и в двух предыдущих, проложена грунтовая автодорога, отворот от основной, ведущей от паромной переправы к Хужиру. Как и в Тышкинэ, небольшой ручей теряется в береговой гальке, устье удобно для стоянок, но, как и в Узуре, за устьем Идибэ, к югу, прижимы не преодолимы ни лазанием, ни бродом. Возможные варианты входа — пересечь хребет и выйти на автодорогу к западному берегу или обойти по хребту этот участок, чтобы через несколько километров спуститься на берег; возможна и переправа на лодке, если повезет (в устье нет жителей, как и в Тышкинэ). Есть еще один вариант — траверс прижима по полке на высоте 40—60 м, затем спуск с применением веревок на береговую кромку. Известен случай преодоления прижима связкой из двух человек с применением для страховки крючьев и веревок на небольшой высоте над водой (расстояние 150 м).

Участок Идибэ — бухта Халзаны в некоторой мере повторяет пейзажи предыдущего дня. Из-за небольшой вогнутости берега путь просматривается на большом протяжении, становится видно постепенное снижение высоты основного хребта при все еще большей крутизне его восточных склонов, на которых по-прежнему выделяются скальные боковые гребни, стены и прижимы у уреза воды. Заметно уменьшение как древесной, так и травянистой растительности, изменение ее состава. Береговая полоса по-прежнему узка и сложена в основном вначале крупкой светлой галькой, крупноразмерными плитами, а затем и глыбовым материалом. Преодолевать его можно только лазанием, что значительно снижает скорость продвижения. Увеличивается количество змей с преобладанием гадюк и огневок.

Через 4 часа после Идибэ два прижима, расположенные почти рядом, обходят поверху по тропе на высоте около 30 м. Наконец еще один высокий прижим, за ним просматривается еще один: между ними в сушу вдается маленькая полукруглая бухта Халзаны с крутыми щебнистыми склонами, на которых имеется незначительная засухоустойчивая растительность. Низкорослые сосны узкой ленточкой следуют тальвегу распадка между двумя гребневидными выходами скал. Бухта оторочена узкой и короткой полоской мелкопесчаного пляжа, одного из немногих на этом берегу. Пустынный и неуютный вид бухты оживляет голова улыбающегося человека с длинным носом — скульптурное чудачество природы в южной части бухты, в начале очередного прижима. На склонах начинают встречаться отдельные пусты робинии приземистой. Ее отличительный признак—отливающая золотом кора, вместе с другими растениями ока знаменует начало засушливой местности. Теперь степь становится нашим постоянным спутником на всю оставшуюся часть пути, до самого Хужмра.

Южная оконечность острова (участок Халзаны — бухта Загли, поселок Ташкай). Прижим на выходе из бухты обходят поверху на высоте около 40 м (возможен и брод под ним, но дно покрыто крупными глыбами, заросшими водорослями, поэтому брод нежелателен из-за значительного колебания глубин). Далее по берегу следуют с разрывами еще два незначительных прижима, которые легко можно обойти поверху. Двигаться между ними часто приходится лазанием по большим глыбам. Встречайся небольшие песчаные бухты, в которых невозможно найти дров — характерный признак их популярности у отдыхающих. Впереди показывается район самой южной оконечности острова — мыса Ушун, берег до него однообразен и невыразителен. Учитывая то обстоятельство, что движение по береговой кромке затруднено из-за длинных, хотя и невысоких обрывистых участков южном половины пролива Ольхонские ворота, имеет смысл подняться на плоскогорную и пустынную часть южной оконечности острова и, придерживаясь западного направления, выйти на обрывистую бровку мыса Улан-Хапсагай.

Незабываемы картины окрестностей, открывающиеся с этой превосходной панорамной точки. Словно бросившиеся вплавь навстречу друг другу, замерли на ходу диковинными рептилями низкие и длинные безлесные мысы голубого пролива. Кажется, взору подвластна вся материковая часть Приольхонья, вплоть до отдаленных вершин Приморского хребта. Фотогеничными стражами застыли на этой высоте свидетели далекого прошлого — сигнальные башни курыканов. Кроме них район пролива сохранил следы укрепленных поселений, крепостных стен, городищ (стоянки в бухтах Базарной, Ташкге, могильники в Нурзх). Здесь необходимо отметить два места: бухту Перевозную с причалом для швартовки парома, обслуживающего грузопассажирскую переправу через пролив, и бухту Загли, место нагула знаменитого мигранта Байкала — омуля. В глубине бухты когда-то находился поселок Ташнай, обслуживавший перевалку грузов с материка на остров и обратно. В 1980 г. здесь остался дом смотрителя маяка (второй, нежилой дом занимали научные экспедиции).

Бухта Загли — поселок Хужир. Оставшийся участок хотя и напряженный по расстоянию, но и самый простой по рельефу. О своеобразии его, заключающемся прежде всего в исключительной изрезанности береговой линии, высоких обрывистых мысах и глубоких, с чистыми песчаными пляжами бухтах, уже неоднократно упоминалось. Остается посоветовать избрать для движения основную автодорогу, проходящую в непосредственной близости от побережья, изыскать возможность более детально осмотреть такие интересные мысы, как памятник природы мыс Кобылья голова.

По дороге расположено несколько поселков, самый первый из них после Ташкая— хутор овцеводов Нуры (Нурэ). Рядом с ним озеро Загли-Нур, бывшее когда-то частью бухты Загли, одно из немногочисленных мест гнездования водоплавающих: уток, турпанов. Из пролетных птиц отмечены гуси. Через полтора часа после Ташкая — встреча на перевальчике с первым обо (обо — пультовое место бурят, посвященное предкам, души которых, по их поверьям, переселяются в горы. Как правило, такими местами являются перевалы, здесь нужно задобрить души усопших, чтобы они пропустили через трудное место,— положить камень, взятый снизу, монету, вырвать волос из бороды, наконец, побрызгать водкой, то есть распить бутылку, не забыв окропить святое место. Поэтому обычный признак обо на острове и в Приольхонье — конические кучи камней, мелите монеты, битое стекло бутылок и пр. До Хужира обо встречаются еще не один раз. Можно сказать, что основная туристская достопримечательность этой части - большие и чистые пляжи в каждой бухте (губе), особенно протяженные в бухтах Хадай, Шибетэ, Семи-сосенной, Елгай и сливающиеся в бесконечную ленту на подходах к Хужиру б бухтах Сергит и Хужиртуйской. К сожалению, их окружает унылый полупустынный всхолмленный ландшафт, лишь от Хадая на горизонте по хребту на север начинается лес. Встречаются редкие полупустующие деревушки — отделения совхоза, воду в которых берут из колодцев. Близ деревни Ялга расположено большое озеро Хонхой, когда-то бывшее заливом Байкала; протокой оно соединяется с заливом Ялга.

ПРИРОДООХРАНА И ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЕ НА ОСТРОВЕ. РАЗВИТИЕ ТУРИЗМА

Перспективы рационального использования природных ресурсов острова зависят от того, насколько гармонично и взаимоувязанно в ближайшее время будут развиваться основные отрасли его хозяйства с совершенно новой, диктуемой современными условиями индустрией туризма. Следует признать, что на сегодняшний день не только хозяйственниками и административными властями, но порой и учеными необходимость развития туризма трактуется как своеобразный «бич», стихия, и туризм, словно пасынок, пытается сам решить свою участь.

Нерентабельность основных отраслей хозяйства — овцеводства, планируемого без учета естественной продуманности сенокосов и пастбищ, рыбной лезли, которую приходится ограничивать вследствие низкой продуктивности омулевого стада — привели к значительному уменьшению численности Населения многих деревушек (улусов), значительная часть их остается в настоящее время лишь на картах или влачит жалкое существование, растет концентрация населения в поселках, обеспечивающих его занятость (Хужир). В связи с этим возрастают потребности в продуктах животноводства, возникает необходимость создания крупных отар овец, что привело к так называемому «перевыпасу» — прогрессирующему оскудению плодородия ольхонской земли, развитию ее эрозии, чему в большой степени способствуют природные особенности островной территории: сухость климата, частые и сильные в течение всего года ветры, оголенность и обедненность органикой почв. Уже сейчас ученые заявляют: если существующие формы хозяйствования сохранятся и далее, то очень скоро негативные изменения в растительном покрове ольхонских степей станут необратимыми.

И в то же время удивительные и обнадеживающие результаты приносят в Хужире пока еще робкие попытки развития тепличного хозяйства: в кратчайший срок до естественной спелости вызревают помидоры, значительные урожаи дают огурцы. И это объясняется просто: на Ольхоне вследствие высокой прозрачности воздуха и преобладания ясной погоды самая большая продолжительность солнечного сияния (свыше 2400 часов в год). Видимо, следует пересмотреть традиционный состав отраслей сельского хозяйства на острове, с пользой применив силы солнца н ветра. В стране есть положительный опыт использования в промышленных масштабах безотходных животноводческих гелиокомплексов, дающих возможность развивать мясомолочное направление, получения фруктов и овощей в гелиотеплицах. На острове хорошие результаты приносит традиционное, утужное (поливное) полеводство, однако вследствие значительных затрат энергии и горючего для обеспечения полива око имеет ограниченные возможности, И в то же самое время кет ни одной попытки «запрячь» в работу ветер, дующий в среднем 143 дней в году со скоростью более 15 метров! Применение в широких масштабах ветровых электростанций, промышленное производство которых налаживается, использование практически даровой электроэнергии позволят (разумеется, в сочетании с травосеянием) решить проблему кормов, начать разведение крупного рогатого скота, обеспечить занятость населения маленьких поселков. Это, в свою очередь, обеспечит хозяйство дешевыми органическими удобрениями.

Есть еще одна проблема — сохранение хотя бы в современном виде состава и площадей лесной растительности; вырубка противопожарных массивов, приемлемых лишь для больших территорий и приводящих на ограниченной и уязвимой площади к эрозии почвы, рубка деревьев для веточного корма скоту вследствие нехватки основных видов кормов, браконьерские порубки и охота могут привести к истощению островных биоценозов. Вот почему решением Иркутского облисполкома по согласованию с Генпланом РСФСР на острове был организован государственный республиканский зоологический заказник «Ольхонский» площадью более 20 тыс. га с целью охраны среды обитания диких животных, редких и исчезающих растений, ценных объектов и комплексов многообразной природы острова. На территории заказника, в которую практически входит вся лесная зона, запрещается всякая охота, нахождение с оружием и собаками, выпас скота, рубка деревьев и веток для личных нужд, промысловый сбор дикорастущих ягод и грибов, распугивание и преследование диких животных, разрушение муравейников, нахождение транспорта без служебной необходимости, также туристские походы по маршрутам, имеющим удаление свыше двух километров в глубь территории заказника. Остров целиком включен в состав национального парка. Неотложной задачей парка является контроль и регулирование использования острова в рекреационных целях с одновременным сохранением его природного комплекса, с развитием туризма планового направления, для которого здесь большую часть года имеются благоприятные условия: пешеходные, водные путешествия, прогулки на лошадях и велосипедах, дополненные рыбной ловлей как летом, так и зимой. На первых порах совершенно необходимо разработать и разметить несколько маршрутов со строительством приютов и сезонных филиалов туристских баз с последующим развитием их в самостоятельные центры, оснащенные прогулочным и парусным флотом. Необходимость сервисного обслуживания туристов и экскурсантов позволит обеспечить дополнительную занятость местного населения.

Перейти к содержанию книги: «Здравствуй Байкал !» >>>